Не знал ваще. Скандальный запрет сыграл роль эффекта Стрейзанд.
Похож на Есенина, и закончил так же.
Облака пока не побледнели,
как низкопробное сукно.
Сидя на своей постели,
смотрел в окно.
Была луна белее лилий,
на ней ветвей кривые шрамы,
как продолженье чётких линий
оконной рамы.
Потом и жутко, и забавно,
когда, раскрасив красным небо,
восход вздымался плавно…плавно
и смело.
А изнутри, сначала тихо,
потом — разросшись громыханьем,
наружу выползало Лихо,
опережая покаянье.
«Ещё луны чуть-чуть!» — развоюсь,
встану, сверкну, как гроза, и…
Не надо, вдруг ещё небо размою
своими слезами.
